Станьково, усадьба Чапских Минская область, Дзержинский район Статья А.Т. Федорука в книге «Старинные усадьбы Минского края»

Станьково, усадьба Чапских Минская область, Дзержинский район Статья А.Т. Федорука в книге «Старинные усадьбы Минского края» 2000 г.

Станьков (Stan’ kau)

Имение известно с конца XV в. Согласно Инвентарю 1588 г., входило в состав имений Койданово и Рубежевичи. Принадлежало Дорогостайским, в XVI в.- Радзивиллам. В XVIII в. стало собственностью княгини Вероники Радзивилл, одной из пяти дочерей Михала Казимира Рыбоньки, которая была замужем за Франтишком Чапским. Во второй половине XVIII в. Имение становится собственностью Гуттен-Чапских.

Это, пожалуй, самый древний род, выделяющийся своими воинскими доблестями. Первое упоминание о Гуттенах относится к 930 г. Генрих фон Гуттен, маршал германских войск, вместе с императором Генрихом I Птицеловом Саксонским воевал против гуннов. Примерно в 1121 г. Гуттены получили титул графов Священной Римской империи. Позже за борьбу с пруссами были зачислены в число польских рыцарей. В XV в. выделились многими заслугами, приблизились к польскому двору, стали Гуттен-Чапскими герба Лелива. (Изображение герба — шестиугольная звезда над полумесяцем на голубом фоне.)

В XVII в. род расселился по Литве, Беларуси, Волыни и слился со многими родами Европы. В ГИА Литвы хранится родословная Гуттен- Чапских после слияния рода по материнской линии с родом Родзивиллов, составленная по подлинным документам в 1802 г. [28]. Родовым имением были Кейданы (возле Каунаса).

Среди имений на Беларуси более всего выделялся Станьков. Станьковская линия Чапских берет начало в XVII в. У ее истоков стоял граф Франц фон Гуттен-Чапский, подкоморий мальборкский, отец Яна Хризостома Игнатий, каштелян гданьский, был женат на Теофиии из графского рода Конопатских. Их сын Франтишек Станислов Коста Чапский, воевода хелминский, автор труда «Дом истерзанной Речи Посполитой», был женат на Веронике Радзивилл.

Сыновья Франтишка и Вероники – Кароль и Станислав Чапские жили в Несвиже. Кароль был участником войны 1812г., маршалком Минского повета, позже — почетным куратором школ Слуцкого уезда. Его жена Фабианна, как уже упоминалось, происходила из Обуховичей. В начале прошлого века они владели Жупранами, Новоселками и Станьковом.

Формировалась станьковская усадьба по заказу их сына Эмерика Захария Николая Северина (род. в 1828 г.). Эмерик Чапский окончил Виленскую гимназию и факультет естествознания Московского университета, получил ученую степень кандидата наук. Участвовал в Крымской войне. В 1858 г. женился на баронессе Альжбете Меендорф. Брак открыл Эмерику дорогу к столичной жизни. В скором времени он — камер-юнкер император императорского двора, в 1863 г. становится вице-губернатором Новгорода, в 1865 г. – вице- губернатором Петербургской губернии, с 1875 г. – директор лесного департамента Министерства государственной собственности. Занимая эту высокую должность, многое сделал для развития лесного хозяйства. Он профессионально интересовался судьбой лесов и нередко вставал на их защиту, чем вызвал недовольство царских властей. В 1879 г. из-за назревающего конфликта с Александром II граф вышел в отставку и осел в Станькове. В родном имении граф с увлечением занимался научной деятельностью, коллекционированием, делами имения.

Продолжил дело родителей по развитию усадьбы и коллекционированию его старший сын Кароль Ян Александр, женатый на Леонтине Пусловской. Молодой граф становится администратором имений Станьков, Негорелое, Прусиново, Зубаревичи и целого ряда фольварков. С 1890 по 1901 г. Кароль занимал должность городского головы в Минске и активно содействовал экономическому и культурному развитию города [84, 151]. Во время его службы в городе появилась электростанция, начала работать первая в Беларуси телефонная станция общего пользования, была проведена канализация, велось успешное мощение улиц, начала работать конка. В 1892 г. в Минске создается городское общество любителей спорта, с целью поддержки малоимущих горожан открывается городской ломбард. По инициативе Кароля открывается Мариинская женская гимназия, Минское ремесленное кредитное товарищество. В 1901 г. создается Общество защиты женщин города Минска. Члены его организовывали воскресные школы, открыли дневной приют для детей рабочих, давали бесплатные юридические консультации, читали лекции.

Оживлению культурной жизни города содействовало также открытие также 5 июня 1890 г. городского театра (теперь Национальный театр имени Я.Купалы). В короткое время здание театра благодаря предприимчивости мэра было достроено за счет средств, полученных от продажи городского леса (урочище Михаленка) купцу Роговому.

Граф Кароль Чапский умер от туберкулеза в молодом возрасте во Франкфурте-на-Майне. Похоронен в Станькове. Имение перешло его малолетним сыновьям Эмерику и Войцеху [317]. После 1917 г. Чапские жили в Столбцах, в Вильно, а затем переехали в усадьбу-лесничевку возле Сынкович (Слонимский район), где сохранились одиночные жилые и хозяйственные здания, каплица.

Сведениями о барочной усадьбе в Станькове мы не располагаем. Новая усадьба формировалась на сравнительно ровной террасе ручья Рапуса с небольшим уклоном в сторону поймы, ограничивающей парк с южной стороны. Она создавалась в духе прошлых стилей. В ее композиции, в архитектуре дворца, в малых архитектурных формах, характере водной системы прослеживается подчеркнутое внимание к ушедшей эпохе романтизма. По выражению А. Валахановича и А. Кулагина, архитектором создан романтический образ феодальной усадьбы, навевающей ностальгические воспоминания о далеком прошлом, с которым связывалось представление о благополучии, героизме и даже о своеобразно понятой демократии и свободе [84].

Усадьба площадью около 15 га включала каменный дворец, кухонный флигель, «скарбчик», парк с водной системой, каплицу, жилой флигель, кирпичный амбар, въездные брамы, хозяйственный двор, оранжерею, отапливаемые теплицы. К ней примыкали большие фруктовые питомники. Ежегодно в конце XIX в. питомниками продавалось около четырех тысяч саженцев плодовых деревьев. Из теплиц на рынок в Минск поступали высококачественные ананасы. В имении имелся племенной завод, в котором разводились коровы швицкой, тирольской и голландской пород, овцы, собаки.

В 1883 г. на сельскохозяйственной выставке в Минске за породистый молочный скот граф получил золотые и серебряные медали [84]. Высоким качеством отличались экспонаты имения на выставке 1901 г.

Дворец, построенный в 1861-1862гг. на месте снесенного старого дворца начала XVIII в., занимал возвышенную часть усадьбы с открытой южной панорамой в сторону поймы. Судя по фотографии, здание имело сложную композицию. Центральная часть его двухэтажная, боковые объемы – одноэтажные, крыша плоская. Тыльный фасад был выделен ризалитом и альковами. Кроме того, имелась огромная мраморная терраса, выложенная из черных и белых плит. По высказыванию Юзефа Вейссенгофа, который дружил с Чапским, дом был построен Эмериком для своих удобств и, главное, для размещения художественных коллекций. Оформление интерьеров выполнила Софья Меендорф (видимо, сестра Альжбеты), женщина с очень хорошим вкусом [317]. Дворец разрушен в годы второй мировой войны.

Здание подземным переходом соединялось с соседним кухонным флигелем, который подчеркивал восточную границу парадного партера. Здание дворца, построенного в 1880г. в формах позднего классицизма, каменное одноэтажное, прямоугольное в плане. Углы и цоколь рустованы. Фасады ритмически расчленены лучковыми окнами. Стены опоясаны упрощенным антаблементом с сухариками.

Парадный партер представляет собой большой газон с фонтаном, пересекаемый дорожкой. Его оформление велось в последующие годы с использованием экзотических растений. Симметрично дворцу были высажены два ильма голых ‘Camperdown’. Восточную кулису составила группа сосны веймутовой, западную – пихты сибирской.

Редкие экзотические деревья парка рождали легенды, которые были связаны с именем станьковской графини Альжбеты. Она вместе с мужем создавала усадьбу, парк, занималась хозяйством, увлекалась коллекционированием. Один из садовников свою любовь к графине, согласно легенде, выразил тремя необычными деревьями перед окнами ее покоев – символами веры, надежды и любви. К сожалению, они не сохранились. Одно из них («Надежда») в годы войны сгорело, второе («Вера») вывезли немцы, третье дерево («Любовь») являлось вышеупомянутым ильмом голым ‘Camperdown’. Короткий колоновидный ствол его был увенчан плоской шапкой кроны с экзотически свисающими почти до земли ветвями. Дерево погибло в 1994г., пораженное болезнью.

Партер незаметно переходил в разнотравно-злаковый луг большой поляны, занимающей пологий нивелированный склон речной террасы. В прошлом его покрывали рабатки с розами и сплошные заросли барвинка, образующие во время цветения красочный голубоватый аспект. Луг постепенно расширялся, увеличивая поле обозрения. С двух сторон он окаймлялся древесными массивами сложного состава сравнительно высокой полноты.

Край массивов слегка изрезан, в его строении использованы растения разного габитуса (сосна обыкновенная и липа сердцевидная, лиственница и клен остролистный). Опушки украшались редкими экзотами. Сохранились старейшие, примерно вековые, деревья конского каштана, восьмитычинкового, туи западной, пихты сибирской.

Большинство экзотов выпало, но в целом массивы хорошо сохранились, достигнув высокой декоративности: экзотическими стали кроны у сосен, лиственниц; причудливо изгибаются, касаясь земли, боковые ветви огромных лип; на высоту до 30 м. поднялись остроконечные вершины пихт.

Нельзя считать удачным современное оформление поляны молодыми линейными посадками липы и тополя китайского, упростившего край массивов и закрывшими вид на них.

Следующий план перспективы от дворца составляют элементы водной системы, сформированной в пойме ручья Рапуса, перегороженного плотиной. Ручей заливает пониженную пойму, образуя большой водоем. Передний план системы представлен широкими каналами, огибающими два насыпных острова. В окружной канал впадает боковой периферийный. Он прорыт вдоль парка и дренажирует территорию.

Западный остров неправильной формы, размерами (60×100м) и конфигурацией отличается от традиционных, обычно небольших круглых островов в парках Беларуси более раннего времени. В его наиболее приподнятой части построена беседка в виде ротонды с колоннадой из восьми ярко-белых колонн. Она окружена небольшими живописными древесными группами разного состава (дуб и береза, береза и ольха) и является очень выразительной архитектурной формой. Подобные ротонды – характерный элемент многих парков Беларуси, но они не сохранились.

Второй остров имеет свои особенности. Он меньше, ровный, в его насаждениях преобладает ольха черная. В центре на высоком постаменте была скульптура Богоматери.

Водная система по-своему индивидуальна, одновременно являясь и составной частью единой парковой композиции, и акцентом дальних перспектив. С окружного водного прогулочного маршрута и с отдаленных видовых точек она просматривается в равной степени хорошо. Архитектурные объекты на островах привлекали также внимание с внешней стороны парка – при движении в усадьбу со стороны деревни. Окраина казалась своеобразной парковой картиной благодаря удачной выразительности акцентов.

Водная система частично восстановлена. Вместо старой деревянной плотины построена бетонная. Пойму ручья занимает водоем, обрамленный камнем, вернувший парку прежнюю выразительность.

Аналогичный прием, но с использованием других средств (декоративных растений) использован при оформлении прилегающей к водоему юго-восточной окраины парка. Парковую картину по опушке образуют экзотические деревья клена серебристого (стволы диаметром до 80 см.), растущие в виде мощного куста, подбитого спиреей Бияра и рябинником рябинолистным. Мягкость опушке придают плотные куполообразные вершины ивы ломкой ‘Bullata’, слегка огибающей угол парка. Вертикаль композиции определяется мощным экземпляром ясеня, нижние ветви которого касаются ивовых макушек.

Дальним акцентом главной южной перспективы являлась находившаяся на противоположном берегу ручья церковь (сохранились руины). Здание построено в 1858 г. на возвышении в русско-византийском стиле и несколько смещено с основной композиционной оси. Относится к типу крестово-купольных храмов с шатровой колокольней и полукруглой апсидой [84]. Находясь за пределами парка, здание церкви на фоне большого искусственного водоема создавало впечатляющую картину, завершающую парковую панораму.

Подобно другим поздним пейзажным паркам, в Станькове нет четкой композиционной оси, парковых аллей, определяющих основной путь движения. Здесь хорошо выражены подъездные аллеи (западная и восточная). Около въезда в парк они сливались с боковыми аллеями усадьбы. С западной стороны проходит центральная кленовая аллея, которая была в прошлом частью Екатерининского тракта (теперь главная улица деревни). Перпендикулярно расположена северная аллея. Все вместе они определяли структуру и придавали величие усадьбе, обнесенной с трех сторон, до поймы, глухой каменной оградой. Около нее в северо-западном углу усадьбы в 1897 г. построен амбар из тесаного бутового камня с высокой двухскатной крышей с «залобками», который за столетие не потерял своей мощи, только осел и слился со средой в окружении такого же старого древостоя парка. Камнем искусно выложены не только стены, но и огромные фронтоны амбара. Привлекательность мощной постройке придают окна в виде узких отверстий, которые, как и дверные проемы, выполнены кирпичом, оштукатурены и выбелены. В таких же формах выполнены постройки хозяйственного двора. Хорошо сохранился коровник. Оконные и дверные проемы его арочные. Перекрытие внутреннего пространства выполнено системой клинчатых сводов, держащихся на металлических балках [84].

Основная парковая дорога соединяла въезды, фиксированные брамами. Сохранились частично сооружения восточного въезда в виде трехпролетной стрельчатой арки и здания сторожки, построенные из кирпича в 1880-1890гг. В повышенной центральной части располагался фамильный герб. Архитектура сооружения соответствует общему художественно-стилевому характеру усадебных построек, представляя собой переработку форм средневековой готики. Опоры аркады укреплены готическими контрфорсами. Фасады кубоподобной сторожки под двускатной крышей обработаны арочными нишами. Невдалеке стояла фамильная каплица, построенная в 1835 г. в стиле ампир. В каплице покоились Кароль Чапский, его внук Кароль и другие члены рода, умершие до 1917 г. [317].

По отношению к этой дороге ориентированы основные сооружения северной части парка (флигеля, амбары, кухня, водонапорная башня и др.), а также поляны и древесные массивы, сменяющие друг друга по пути следования. Это обеспечивало удобство связи с объектами, чередование перспектив, ориентированных в сторону поймы.

Разросшиеся деревья, а также новые посадки нарушили прежнюю композицию, закрыли в основном поляны. Лучше прослеживается поляна напротив жилого флигеля, Г-образного в плане здания, построенного около 1900 г. также в формах ложной готики. Его основное вытянутое крыло одноэтажное, короткое-двухэтажное. Особую выразительность торцовым фасадам каждого крыла придают четырехступенчатые щипцы. Стены раскрепованы профилированным карнизом. Углы рустованы. Дверные проемы, окна первого этажа двухэтажного крыла решены стрельчатыми проемами [84].

В оформлении поляны, прилегающей к этому дому, ведущее место принадлежит дубу. Западный край ее составляет древесный массив парка. Он представлен разреженным спелым древостоем из местных видов (клен, липа, вяз, ясень, одиночно осина, ель, береза) и экзотов (лиственница). Акцентом в насаждении являются единичные плотные группы и клумбы. Массив имеет качественный газон, а отсутствие кустарников обеспечивает его хороший просмотр.

В конце XIX- начале XX в. в насаждения парка было введено много экзотов. Садовником парка в это время был Дмитрий Кудинович, который мастерству садоводства обучался в Чехии. Здесь успешно выращивались редкие теплолюбивые виды: шелковица белая, каштан посевной, орех черный, ель черная, липа американская ‘Macrophylla’, орех грецкий [260]. Была собрана коллекция кленов (полевой, явор, серебристый, гиннала и др.), которые особенно почитались графом. Станьковские клены остролистные – одни из самых высоких в Беларуси, достигают высоты 25 м. Сейчас в парке произрастают древесные растения более сорока наименований.

С выходом Эмерика Чапского в отставку начался новый этап в жизни станьковской усадьбы. Она становится известным музейным центром Беларуси. Тяга к коллекционированию появилась у Эмерика с юношеских лет. Еще будучи гимназистом, он собирал монеты. Дворец превратился в музей, один из лучших в Беларуси [347].

Для целей музея рядом с дворцом в 1880 г. строится специальный «скарбчик» в виде двухэтажного миниатюрного средневекового квадратного в плане замка с четырьмя угловыми башнями, который, как и кухонный флигель, соединяется с парадным залом дворца подземным переходом. Каждая из них завершается башенкой, увенчанной шатровой головкой. По верхнему периметру каждая их башен охвачена парапетом, под которым расположены профилированный карниз и аркатурный пояс. Окна «скарбчика» узкие, высокие, подобны бойницам, прямоугольные на первом и стрельчатые на втором этаже, оформлены профилированными сандриками. Изящество декоративного оформления сооружения дополняется утонченными арочками, надоконными бровками, гирьками, контрастирующими с гладкими стенами архитектурных объемов. Вход выделен порталом, над ним возвышается ажурный балкон. Все вместе взятое создает очаровательный образ старины.

Музейные собрания Чапских включали библиотеку (около 20 тысяч томов), в которой были редкие книги (Брестская библия 1563 г., книги с автографами А.Мицкевича, И.Тышкевича, А.Ельского), рукописные собрания (известный «Лист к Обуховичу», автографы С.Монюшко, Ю.Немцевича, А.Э.Одынца), архив, нумизматическую коллекцию (более 10 тысяч образцов), древние иконы, художественные картины Ваньковича, Айвазовского, Аксентовича и других художников, гравюры, старинное оружие, произведения декоративно-прикладного искусства, посуду, уречское стекло, фаянс, хрусталь, ткани, фамильное серебро, археологические и геологические редкости, гданьскую мебель, слуцкие пояса и пр. книги библиотеки имели экслибрис рода Гуттен-Чапских [262, 192, 84].

Особую ценность составляла галерея фамильных портретов: Войцеха Пусловского, Радзивилла Рыбоньки, Игнатия Чапского, Теофилии из Конопацких, Франтишка Чапского [317]. Эмерик Чапский дружил и переписывался с многими коллекционерами. Он был в хороших отношениях с известным белорусским историком и коллекционером Генрихом Татуром, который создал в Минске богатый частный музей и уникальную библиотеку. Татур подготовил рукопись «История Станькова», помогал графу Эмерику в деле коллекционирования, о чем свидетельствует их переписка за 1876-1899 гг. [15].

Коллекции были обработаны, систематизированы, изданы в виде книг или каталогов. Упорядочением и систематизацией нумизматических, археологических и других собраний имения, изданием каталогов занималась также Альжбета Чапская.

В 1894 г. часть коллекции в шести вагонах вывозится в специально купленный при содействии Бартуновского дворец около Вавеля в Кракове. В 1895 г. Эмерик с женой оставляет Беларусь, передав имение сыновьям Каролю и Ежи, и полностью отдается работе над коллекциями. В 1896г. граф умер от заражения крови при операции. Альжбета, преданная делу мужа, самостоятельно продолжает работу. Она издает каталоги «Перечень публикаций Ягеллонской эпохи» (1900), «Перечень картин» (1901), завершает пятитомное издание Э. Чапского «Каталог коллекций польских медалей и монет» (1871-1916), к которому сама выполнила рисунки монет. Она исполнила желание мужа, передав все собрание гмине Кракова. Альжбета дарит городу и свой дворец, чтобы коллекции смогли оформиться в виде музея, стать доступными для всеобщего обозрения. В честь их труда была изготовлена медаль со словами: «Честь науке, неутомимому труду, светись на бездорожьях жизни» [370].

До последнего дня жизни А.Чапская продолжала вместе с сыном Каролем опекать музей, служить делу, которому отдала вместе с мужем жизнь. Умерла графиня в Минске в 1916 г. Теперь станьковские собрания представлены в отделе имени Э. Гуттен-Чапского Национального музея Польши. Часть оставшихся музейных ценностей в 1916 г. была вывезена в Москву.

Дело деда Эмерика продолжил внук, также Эмерик (сын Кароля Александра), который особенно увлекался древними картами и атласами. Из Рима, где жили Чапские после 1939 г., картографические собрания (772 единиц карт, атласов, датированных с конца XV до половины XIX в.) перешли Институту географии Польской академии наук. Гравированная на меди карта «Литвония», памятник картографии XVIII в. известного картографа и издателя Георгия Матевуса Зойтера, была подарена Эмериком в 1976 г. Государственному музею Беларуси [135].

Потомки Чапских живут в Риме и Париже. В 1970 г. к 110-летию со дня рождения Кароля Чапского в Италии была выпущена памятная медаль.

Вторая усадьба Чапских Прусиново (Узденский район) не сохранилась (известна по Инвентарю 1779 г.). Включала усадебный дом, бровар, корчму, сад, оранжерею и теплицы для выращивания ананасов. В Прусиново, а также в Станькове бывал дед Александра Блока Лев Блок, который дружил с Эмериком Чапским [152].

Памятью о прошлых лесохозяйственных увлечениях графа служат в Прусиновском лесу посадки сосны веймутовой и пихты бальзамической. Культуры сосны веймутовой, заложенные в последние годы жизни графа в имении, самые лучшие в Беларуси. Здесь в условиях сосняка кисличного по-настоящему раскрылись потенциальные возможности наиболее величественного вида среди сосен (в 92 года продуктивность достигла 922 кубических метров на гектар). Посадка вызывала интерес и изучалась многими поколениями белорусских лесоводов [104, 267, 239]. Сосна вместе с пихтой сибирской расселились в прусиновском лесу. На площади около 20 га формируются новые для Беларуси фитоценозы с участием этих двух американских видов. Крупные, более чем вековые сосны веймутовы высотой до 36 метров растут в Прилукской лесной даче (Минский район), где Эмериком, а позднее при Кароле Чапском были заложены также опытные лесные культуры иноземных деревьев. Старые посадки, дополненные новыми культурами в наше время, входят в состав Прилукского лесного заказника.